Кто с минуту переможет Хладным разумом любовь, Бремя тягостных оков Ей на крылья не возложит. Пусть не смейся, не резвись, С строгой мудростью дружись; Но с рассудком вновь заспоришь, Хоть не рад, но дверь отворишь, Как проказливый Эрот Постучится у ворот.
Испытал я сам собою Истину сих правых слов. "Добрый путь! прости, любовь! За богинею слепою, Не за Хлоей, полечу, Счастье, счастье ухвачу!" - Мнил я в гордости безумной. Вдруг услышал хохот шумный, Оглянулся... и Эрот Постучался у ворот.
Нет! мне, видно, не придется С богом сим в размолвке жить, И покамест жизни нить Старой Паркой там прядется, Пусть владеет мною он! Веселиться - мой закон. Смерть откроет гроб ужасный, Потемнеют взоры ясны, И не стукнется Эрот У могильных уж ворот!
БЛАЖЕНСТВО
В роще сумрачной, тенистой, Где, журча в траве душистой, Светлый бродит ручеек, Ночью на простой свирели Пел влюбленный пастушок; Томный гул унылы трели Повторял в глуши долин....
Вдруг из глубины пещеры Чтитель Вакха и Венеры, Резвых Фавнов господин, Выбежал Эрмиев сын. Розами рога обвиты, Плющ на черных волосах, Козий мех, вином налитый, У Сатира на плечах. Бог лесов, в дугу склонившись Над искривленной клюкой, За кустами притаившись, Слушал песенки ночной, В лад качая головой.
"Дни, протекшие в веселье! (Пел в тоске пастух младой) Отчего, явясь мечтой, Вы, как тень, от глаз исчезли И покрылись вечной тьмой?
Ах! когда во мраке нощи, При таинственной луне, В темну сень прохладной рощи, Сладко спящей в тишине, Медленно, рука с рукою, С нежной Хлоей приходил, Кто сравниться мог со мною? Хлое был тогда я мил!
А теперь мне жизнь - могила, Белый свет душе постыл, Грустен лес, поток уныл... Хлоя - другу изменила!.. Я для милой... уж не мил!.."
Звук исчез свирели тихой; Смолк певец - и тишина Воцарилась в роще дикой; Слышно, плещет лишь волна, И колышет повиликой Тихо веющий зефир... Древ оставя сень густую, Вдруг является Сатир. Чашу дружбы круговую Пенистым сребря вином, Рек с осклабленным лицом: "Ты уныл, ты сердцем мрачен; Посмотри ж, как сок прозрачен Блещет, осветясь луной! Выпей чашу - и душой Будешь так же чист и ясен. Верь мне: стон в бедах напрасен. Лучше, лучше веселись, В горе с Бахусом дружись!" И пастух, взяв чашу в руки, Скоро выпил все до дна. О могущество вина! Вдруг сокрылись скорби, муки, Мрак душевный вмиг исчез! Лишь фиал к устам поднес, Все мгновенно пременилось, Вся природа оживилась, Счастлив юноша в мечтах! Выпив чашу золотую, Наливает он другую; Пьет уж третью... но в глазах Вид окрестный потемнился - И несчастный... утомился. Томну голову склоня, "Научи, Сатир, меня, - Говорит пастух со вздохом, - Как могу бороться с роком? Как могу счастливым быть? Я не в силах вечно пить". - "Слушай, юноша любезный, Вот тебе совет полезный: Миг блаженства век лови; Помни дружбы наставленья: Без вина здесь нет веселья, Нет и счастья без любви; Так поди ж теперь с похмелья С Купидоном помирись; Позабудь его обиды И в объятиях Дориды Снова счастьем насладись!"
ЛАИСА ВЕНЕРЕ, ПОСВЯЩАЯ ЕЙ СВОЕ ЗЕРКАЛО
Вот зеркало мое - прими его, Киприда! Богиня красоты прекрасна будет ввек, Седого времени не страшна ей обида:
Она - не смертный человек;
Но я, покорствуя судьбине, Не в силах зреть себя в прозрачности стекла,
Свет Наташа! где ты ныне? Что никто тебя не зрит? Иль не хочешь час единый С другом сердца разделить? Ни над озером волнистым, Ни под кровом лип душистым Ранней - позднею порой Не встречаюсь я с тобой.
Скоро, скоро холод зимный Рощу, поле посетит; Огонек в лачужке дымной Скоро ярко заблестит; Не увижу я прелестной И, как чижик в клетке тесной, Дома буду горевать И Наташу вспоминать.
К СТУДЕНТАМ
Друзья! досужный час настал,
Все тихо, все в покое; Скорее скатерть и бокал;
Сюда, вино златое! Шипи, шампанское, в стекле.
Друзья, почто же с Кантом Сенека, Тацит на столе,
Фольянт над фолиантом? Под стол ученых дураков -
Мы полем овладеем; Под стол холодных мудрецов -
Без них мы пить умеем! Ужели трезвого найдем
За скатертью студента? На всякий случай, изберем
Скорее президента: В награду пьяным он нальет
И пунш и грог душистый, А вам, спартанцы, поднесет
Воды в стакане чистой. Апостол неги и прохлад,
Мой добрый Галич, vale! Ты Эпикура младший брат,
Душа твоя в бокале, Главу венками убери,
Будь нашим президентом, И станут самые цари
Завидовать студентам! Дай руку, Дельвиг, что ты спишь?
Проснись, ленивец сонный! Ты не под кафедрой лежишь,
Латынью усыпленный. Взгляни: здесь круг твоих друзей,
Бутыль вином налита, За здравье музы нашей пей,
Парнасский волокита! Остряк любезный, по рукам!
Полней бокал - до суха, И вылей сотню эпиграмм
На недруга и друга! А ты, красавец молодой,
Сиятельный повеса, Ты будешь Вакха жрец лихой,
На прочее - завеса. Хоть я студент, хоть я и пьян,
Но скромность почитаю - Придвиньте ж пенистый стакан,
На брань благословляю! А ты, повеса из повес,
На шалости рожденный, Удалый хват, головорез,
Приятель задушевный, Бутылки, рюмки разобьем
За здравие Платова, В казачью шапку пунш нальем, -
И пить давайте снова! Товарищ милый, друг прямой,
Тряхнем дружнее руку, Оставим в чаше круговой
Педантам сродну скуку: Не в первый раз с тобой мы пьем,
Не в первый и бранимся; Но чашу дружества нальем -
И снова помиримся. С тобой тасуясь без чинов,
Люблю тебя душою - Наполни кружку до краев, -
Рассудок, бог с тобою!.. Но что я вижу? все вдвоем;
Двоится штоф с араком; Вся комната пошла кругом,
Покрылись очи мраком! Где вы, товарищи? где я?
Скажите, Вакха ради. Вы дремлете, мои друзья,
Склонившись на тетради. Писатель за свои грехи,
Ты с виду всех трезвее; Вильгельм, прочти свои стихи,
Чтоб мне заснуть скорее!
К БАТЮШКОВУ
Философ резвый и пиит, Парнасский счастливый ленивец, Харит изнеженный любимец, Наперсник милых аонид, Почто на арфе златострунной Умолкнул, радости певец? Ужель и ты, мечтатель юный, Расстался с Фебом наконец?
Уже с венком из роз душистых, Меж кудрей вьющихся, златых, Под тенью тополов ветвистых, В кругу красавиц молодых, Заздравным не стучишь фиалом, Любовь и Вакха не поешь, Довольный счастливым началом, Цветов парнасских вновь не рвешь; Не слышен наш Парни российский!.. Пой, юноша, - певец тиисский В тебя влиял свой нежный дух. С тобою твой прелестный друг, Лилета, красных дней отрада: Певцу любви любовь награда. Настрой же лиру. По струнам Летай игривыми перстами, Как вешний зефир по цветам, И сладострастными стихами, И тихим шепотом любви Лилету в свой шалаш зови. И звезд ночных при бледном свете, Плывущих в дальней вышине, В уединенном кабинете, Волшебной внемля тишине, Слезами счастья грудь прекрасной, Счастливец милый, орошай; Но, упоен любовью страстной, И нежных муз не забывай; Любви нет боле счастья в мире: Люби - и пой ее на лире.
Когда ж к тебе в досужный час Друзья, знакомые сберутся, И вины пенные польются, От плена с треском свободясь - Описывай в стихах игривых Веселье, шум гостей болтливых Вокруг накрытого стола, Стакан, кипящий пеной белой, И стук блестящего стекла. И гости дружно стих веселый, Бокал в бокал ударя в лад, Нестройным хором повторят.
Поэт! в твоей предметы воле, Во звучны струны смело грянь, С Жуковским пой кроваву брань И грозну смерть на ратном поле. И ты в строях ее встречал, И ты, постигнутый судьбою, Как росс, питомцем славы пал! Ты пал, и хладною косою Едва скошенный, не увял!.. {1}
Иль, вдохновенный Ювеналом, Вооружись сатиры жалом, Подчас прими ее свисток, Рази, осмеивай порок, Шутя, показывай смешное И, если можно, нас исправь. Но Тредьяковского оставь В столь часто рушимом покое. Увы! довольно без него Найдем бессмысленных поэтов, Довольно в мире есть предметов, Пера достойных твоего!
Но что!.. цевницею моею, Безвестный в мире сем поэт, Я песни продолжать не смею. Прости - но помни мой совет: Доколе, музами любимый, Ты пиэрид горишь огнем, Доколь, сражен стрелой незримой, В подземный ты не снидешь дом, Мирские забывай печали, Играй: тебя младой Назон, Эрот и грации венчали, А лиру строил Аполлон.
1) Кому неизвестны "Воспоминания на 1807 год"?
ЭПИГРАММА (ПОДРАЖАНИЕ ФРАНЦУЗСКОМУ).
Супругою твоей я так пленился, Что если б три в удел достались мне, Подобные во всем твоей жене, То даром двух я б отдал сатане, Чтоб третью лишь принять он согласился.
К Н. Г. ЛОМОНОСОВУ
И ты, любезный друг, оставил Надежну пристань тишины, Челнок свой весело направил По влаге бурной глубины; Судьба на руль уже склонилась, Спокойно светят небеса, Ладья крылатая пустилась - Расправит счастье паруса. Дай бог, чтоб грозной непогоды Вблизи ты ужас не видал, Чтоб бурный вихорь не вздувал Пред челноком шумящи воды! Дай бог, под вечер к берегам Тебе пристать благополучно И отдохнуть спокойно там С любовью, дружбой неразлучно! Нет! ты не можешь их забыть! Но что! Не скоро, может быть, Увижусь я, мой друг, с тобою Укромной хаты в тишине; За чашей пунша круговою Подчас воспомнишь обо мне; Когда ж пойду на новоселье (Заснуть ведь общий всем удел), Скажи: "Дай бог ему веселье! Он в жизни хоть любить умел".
НА РЫБУШКИНА
Бывало, прежних лет герой, Окончив славну брань с противной стороной, Повесит меч войны средь отческия кущи; А трагик наш Бурун, скончав чернильный бой,
Повесил уши.
РОМАНС
Под вечер, осенью ненастной, В далеких дева шла местах И тайный плод любви несчастной Держала в трепетных руках. Все было тихо - лес и горы, Все спало в сумраке ночном; Она внимательные взоры Водила с ужасом кругом.
И на невинное творенье, Вздохнув, остановила их... "Ты спишь, дитя, мое мученье, Не знаешь горестей моих, Откроешь очи и, тоскуя, Ты к груди не прильнешь моей. Не встретишь завтра поцелуя Несчастной матери твоей.
Ее манить напрасно будешь!.. Мне вечный стыд вина моя, - Меня навеки ты забудешь; Но не забуду я тебя! Дадут покров тебе чужие И скажут: "Ты для нас чужой!" Ты спросишь: "Где мои родные?" И не найдешь семьи родной.
Несчастный! будешь грустной думой Томиться меж других детей! И до конца с душой угрюмой Взирать на ласки матерей; Повсюду странник одинокий, Всегда судьбу свою кляня, Услышишь ты упрек жестокий... Прости, прости тогда меня...
Ты спишь - позволь себя, несчастный, К груди прижать в последний раз. Проступок мой, твой рок ужасный К страданью осуждает нас. Пока лета не отогнали Невинной радости твоей, Спи, милый! горькие печали Не тронут детства тихих дней!"
Но вдруг за рощей осветила Вблизи ей хижину луна... Бледна, трепещуща, уныла, К дверям приближилась она: Склонилась, тихо положила Младенца на порог чужой, Со страхом очи отвратила И скрылась в темноте ночной.
Главная
