— Очень жаль, что у меня нет времени сразиться с вами — это было бы интересно. Но у меня назначена встреча со спасательной капсулой. А у вас…
Он указал на транспаристиловую обзорную панель, заменявшую стену, и активировал механизм выпускания кабеля, похожий на тот, каким воспользовался этот их сверхмощный астродроид. Кабель выскочил из гнезда, и крюк на его конце вцепился в опоры панели.
— А у вас, — продолжил генерал, — назначена встреча со смертью.
Джедаи взвились в воздух, а Гривус метнул электропосох — но не в джедаев.
Он кинул его в окно.
Одна из транспаристиловых панелей обзорной стены треснула под пришедшимся вскользь ударом орудий истребителя, и когда мечущий искры электропосох врезался в панель и взорвался, как протонная граната, всю панель вынесло в космос.
На мостике взревел ураган, перевернув все вверх дном, подхватил трупы неймодианцев, куски дрои-дов и обломки, вынося их наружу через широкую пробоину вместе с белым потоком мгновенно замораживающегося воздуха. Гривус впрыгнул в самый центр этого урагана, чуть не задев джедаев, прыжок которых превратился в неистовое кувыркание — им не хотелось быть вынесенными наружу вместе с ним. Гривусу в отличие от них не нужно было дышать, и не было у него страха, что жидкости в его организме замерзнут в вакууме — это обеспечивала герметичная синтетическая плоть, что окутывала жизненно важные части его экзоскелета. Так что он просто позволил урагану вынести себя наружу. Кабель перестал разматываться, натянулся и кинул его к корпусу «Незримой длани».
Гривус отцепил кабель. Магнетизированный дюраний на руках и ногах позволил ему беспрепятственно ползти по корпусу. Вокруг крутилась расчерченная ниточками света ночная сторона Корусканта. Он добрался до внешних замков спасательных капсул мостика и ввел командный код. Глядя через плечо, он почувствовал какое-то холодящее удовлетворение, когда пустые спасательные капсулы метнулись прочь от мостика «Длани».
Все.
Вернее, все, кроме одной.
Никакими уловками Силы Кеноби и Скайуокер не смогут освободиться из нее. Жаль, что у него нет под рукой дроида-шпиона: он бы оставил его на мостике и с удовольствием посмотрел, как величайшие герои Республики сгорают.
Ионные огоньки спасательных капсул пронеслись сквозь сражение, которое все еще беззвучно расчерчивало пустоту яркими вспышками. За капсулами гнались истребители и бронированные поисковики. Гривус удовлетворенно кивнул — это отвлечет их, пока он в капсуле доберется до своего корабля.
Забравшись в сделанную специально для него капсулу, он подумал, что впервые за всю свою карьеру он нарушил приказ: хотя ему было строго приказано не допустить причинения вреда канцлеру, Палпатин вот-вот должен был умереть вместе со своими драгоценными джедаями.
Гривус вздохнул и пожал плечами. Что еще он мог сделать? Идет война, в конце концов.
Он был уверен — Дарт Сидиус простит его.
***
Бронированная плита закрыла поврежденный иллюминатор, а последний из дроидов боевой модели был разрублен на куски до того, как стабилизировалось атмосферное давление.
Но возникла проблема куда серьезнее.
Корабль мотало без остановки. За иллюминаторами осыпались горячие белые искры, которые, согласно аварийным сиренам трех разных типов и вопящих все разом, являлись остатками рухнувшего щита, ранее прикрывавшего нос флагмана.
Анакин без восторга ознакомился с показаниями оставшихся приборов.
— Ни одной спасательной капсулы, все отстрелились, — он посмотрел на Оби-Вана. — Мы в ловушке.
Кеноби, казалось, гораздо сильнее был одолеваем любознательностью, чем тревогами.
— Ну вот тебе шанс продемонстрировать твои легендарные летные способности, мой юный друг. Ты же справишься с крейсером, не так ли?
— В полете-то да. Вот с посадкой, там возникнут трудности — Анакин неуверенно рассмеялся. — Вы же знаете, что этот корабль не предназначен для спуска на поверхность. Даже когда он не разваливается на куски.
На Оби-Вана его сообщение не произвело никакого впечатления.
— Ну и что?
Анакин выудил из аварийной упряжи труп пилота и сбросил на пол.
— А то, что привязались бы вы получше, — сказал он, усаживаясь на освободившееся место и поглаживая кончиками пальцев рычаги незнакомого управления.
Крейсер било крупной дрожью, он накренился. К хору завывающих аварийных сирен присоединилась еще одна.
— Это не я! — Скайуокер отдернул руки от пульта. — Я еще ничего не трогал!
— Определенно, — Палпатин был неестественно спокоен. — Похоже, кто-то стреляет в нас.
— Замечательно, — буркнул Анакин. — День не мог сложиться удачнее?
— Может, надо с ними поговорить, — Оби-Ван отыскал нужный пульт и принялся настраивать экран. — Дадим знать, что корабль в наших руках.
— Ладно, займитесь, — Анакин указал на кресло второго пилота. — Р2, ко мне. Канцлер!
— Да?
— Привяжитесь. Быстро. Сейчас будет жарко, — Скайуокер скривился, когда мимо иллюминатора проплыла шелуха сгоревшей брони. — Возможно, и буквально.
Космическое сражение, которое весь это длинный-длинный день раздирало пространство вокруг Корусканта, наконец-то близилось к завершению.
***
Турболазерные разряды перемешивались с ионными следами уходящих в прыжок кораблей, Сепаратисты отступали. Свет далекого солнца кое-как сочился через фильтр облаков из замерзшего газа, который некогда был истребителями и пилотами. Поврежденные крейсера хромали к орбитальным докам мимо разбитых соратников и врагов, которые висели мертвыми тушами над дневной стороной планеты. Призовые команды поднимались на борт сдавшихся кораблей, брали под арест живой экипаж, надевали блоки-ограничители на дроидов.
Дневную сторону города-планеты застилал дым от миллионов пожаров, слишком много обломков сыпалось здесь сегодня, чтобы «зонт» оборонной системы отследил и уничтожил каждый из них. Искусственное освещение ночной стороны меркло рядом с красно-белым заревом; каждое столкновение оставило кратер как знак неминуемой смерти. Теперь в небесах Корусканта парили не военные, а пожарные и спасатели.
Последний корабль противника, разбрасывая обломки и истекая паром, вошел в атмосферу под слишком острым углом, слишком быстро; турбола-зерные наземные батареи навелись на новую цель, истребители легли на курс перехвата, чтобы довершить начатую артиллеристами работу, а высоко на орбите вне границ атмосферы на мостике РКК «Честность» лейтенант-коммандер Лорт Нида торопливо беседовал с голубоватым призраком, вызванным к жизни голографическим проектором. Крохотное существо в джедайском плаще с выпученными глазами на морщинистом зеленом лице и длинными, заостренными, подвижными ушами.
— Остановите огонь, сэр! Там генерал Кеноби! — настаивал лейтенант-коммандер. — Его код подтвержден, с ним Скайуокер и канцлер!
— Услышаны и поняты ваши слова, — хладнокровно отозвался миниатюрный джедай. — Что требуется, скажите.
Нида взглянул на кипящие листы обшивки подбитого крейсера, и на глазах лейтенант-коммандера корабль развалился пополам; хвостовая часть взорвалась, но кто бы ни пилотировал уцелевшую половину, он должен быть величайшим пилотом из всех, о ком слышал когда-либо Лорт Нида. Обломок флагмана опасно накренился, но каким-то чудом восстановил равновесие, хотя в распоряжении пилота имелись лишь маневровые двигатели да атмосферные плавники-стабилизаторы.
— Во-первых, пожарный наряд, — взяв себя в руки, начал перечислять Нида. — Если там не собьют пламя, у них не останется брони и до поверхности им не добраться. Укрепленную посадочную платформу, во-вторых. Самую прочную из доступных. Это не посадка, это контролируемая авария. Повторяю, контролируемая авария.
— Услышаны и приняты ваши слова, — повторила голограмма. — Сигнал их транспондера передайте.
Когда просьба была выполнена, длинноухий магистр удовлетворенно кивнул.
— Благодарю вас, лейтенант-коммандер. Доблестную службу Республике вы сослужили сегодня и благодарность Ордена по праву ваша. Конец связи.
На мостике РКК «Честность» Лорт Нида теперь мог только стоять и наблюдать за событиями, сцепив руки за спиной. Военная выучка помогала держать эмоции при себе, но белизна расползалась от костяшек почти до запястий.
Главная
